Поездка на автобусе - такое себе приключение. Иногда встречаешь интересных людей, которых хотелось бы узнать ближе, иногда хочется забыть тех, кого увидел. После нескольких угроз в мой адрес, мои спокойные прогулки в магазин сменились поездками на автобусе. Сегодня я услышала, как студент (я живу рядом с университетом) обсуждал кого-то. Он сказал: "Это конец ее жизни! Такая интересная история. Она шлюха. Пусть доживает свои последние дни."
Пугающая мысль пронзила меня - мог ли он говорить обо мне? Я никому в Крыму не рассказывала об инциденте в Америке, никто со мной об этом не говорил, и я пишу об этом только на X, который заблокирован в России, и у меня только один пост в Facebook. Найти мою страницу не должно быть легко, если не знаешь моего имени, особенно после того, как Google резко сократил мой цифровой след около двух лет назад, и я стала практически невидимой.
Едва вышедший из подросткового возраста, только что с университетских лекций, а уже играет в хозяина чьей-то судьбы - выносит приговор с небрежной жестокостью рабовладельца, решающего, кому жить и кому умирать. Студент университета, который должен получать образование и расширять свой кругозор, вместо этого проявил такую способность к дегуманизации других. Это поведение показывает разрыв между современным образованием и эмпатией.
"Пусть едет в Россию доживать свои последние дни" - эти слова были сказаны обо мне в Америке. Это был не первый раз, когда я слышала такой приговор, произнесенный с небрежным безразличием или ненавистью. На протяжении многих лет я видела, как этот же паттерн использовался против других жертв. Он узнаваем.
Преступники всегда следуют своему сценарию дегуманизации. Они клеймят своих жертв как алкоголиков, проституток, наркоманов - любым ярлыком, который прилипнет. Это расчетливая стратегия: уничтожить человечность жертвы в глазах других прежде, чем убить.
Сделать жертву настолько "никчемной", что их судьба становится просто сноской к чьей-то истории, а не трагедией. Сначала они убивают твое имя, потом убивают тебя.
Жертвой может стать любой. Однажды можно проснуться, не осознавая, что кто-то уже написал концовку твоей истории.
Иногда хищники нацеливаются на одиноких людей, но иногда люди становятся жертвами собственной семьи. Есть много желающих подчинить других. Они не бьют открыто, они организуют катастрофы замедленного действия.
Единственная общая нить во всех этих случаях - это "нормализация" и принятие преступлений обществом.
Люди, не обремененные интеллектом, никогда не задаются вопросом, как учитель, менеджер или инженер внезапно потеряли все и "решили" опуститься на дно. Удобная фикция "личного провала" легче проглатывается, чем правда о расчетливом уничтожении.
Это принятие становится боеприпасами. Каждая поднятая бровь, каждое отозванное приглашение, каждый "обеспокоенный" взгляд строит дело против жертвы.
Изоляция цели становится "антисоциальным поведением", попытки цели защитить себя называются "паранойей", их отчаянные попытки раскрыть правду становятся "психической нестабильностью".
Чем сильнее они борются за спасение своих жизней, тем больше это воспринимается как доказательство психической нестабильности. Это как зыбучие пески, но в личной жизни - чем больше борешься, тем быстрее тонешь.
Но рассмотрение этих случаев через призму прецедентного права выявляет закономерность.
Каждое "успешное" разрушение жизни человека не просто заканчивается смертью жертвы - оно создает шаблон, проверенную методологию, которая входит в неофициальную практику.
То, что начиналось как отдельные инциденты, становится установленной процедурой. Сначала они приходят к твоему соседу, потом они придут к тебе.
И современное образование способствует этому, потому что знания без сострадания создают только более изощренные формы жестокости и подчинения.
"Впервые опубликовано мной на английском языке на X 25 ноября 2024 г. Переопубликовано в моём блоге 21 января 2025 г. с изменениями"